Ни одной задачи. Ни единой!
Проверил соединение с интернетом. Даже перезагрузил компьютер. На всякий случай.
Снова зашел на электронку. Все также. От Соболева не было задач в нужной папке. А вот в личной… я недоверчиво взглянул на знакомое имя.
Почему Евгений мне пишет не на рабочую страницу?..
Открыл файл, и тут же замер.
В нем было всего два предложения. И фотография, с которой улыбался я. Выходящий из «Лазурного неба» в обнимку с Максом.
Кто-то запечатлел наш уход в прошлый понедельник.
Текст, который значился в самом письме, гласил: «Наши безопасники скинули мне это. Видимо, кто-то проезжал в районе клубов в те часы, да решил запечатлеть».
И все. Никаких комментариев.
Сердце пропустило удар.
«Лазурное небо»… некоторые спорили на счет правильного произношения второго слова, указывая, что должно быть «нёбо», что наиболее точно отражало бы «содержание». Гей-клуб не пытался скрыть своей принадлежности к меньшинствам. И сыскал уже определенную славу, этакий топ-рейтинг среди нашей братии.
Значит, Соболев знает…
Но когда он получил эту фотографию? Дата, запечатленная на самом снимке, разнилась с первой задачей, которую Евгений расписал мне на прошлой неделе, всего в каких-то десяти минутах.
Совпадение?..
Он семь дней держал при себе козырь, отрываясь на мне, накидывая новые поручения? Или же только сейчас увидел «отчетность» нашей службы безопасности? В том, что сотрудников могут проверять, мне говорили еще при приеме на работу. Подстраховка в случае слива информации конкурентам. Пусть мы все и подписывали соглашение о конфиденциальности. Безопасники отрабатывали свои оклады на славу.
Внутри меня все похолодело.
Как мне реагировать?
Пойти на ковер к Соболю? Или сделать вид, что ничего не произошло?
Но зачем он тогда отправил этот файл?
Чтобы я знал, что он знает?
Голова шла кругом, губы пересохли.
А за спиной послышался его голос.
– Доброе утро, Дмитрий Викторович.
– Здравствуйте, Евгений Романович.
Брюнет дернул головой.
– Пройдем в мой кабинет?
Учитывая, что сейчас почти все сотрудники пришли на рабочие места, приглашение прозвучало весьма… странно.
Те, кто только устраивались за компьютерами, не скрываясь, проводили нашу пару заинтересованными взглядами, другие – выглянули из-за мониторов.
Некоторые переглянулись, что-то беззвучно говоря. Вроде: «Грядет пиздец?».
Меня тоже это интересовало!
Ох, как!
И совсем не в плане работы!
Хотя… и ее тоже!
А вдруг наш гомофоб, получив настоящее, неопровержимое доказательство, решит указать мне рукой на дверь?
Вообще, он может это сделать?
Бля, да он что угодно может! Он же начальник! И в его силах обставить мой уход как «не справился с нагрузкой, не выполнил служебные обязанности, нарушил рабочий распорядок, дисциплину и тому подобное». Да он может вменить что угодно! Припомнить любой мой косяк, вывернув его таким образом, что я еще буду рад, что отделался лишь увольнением, а не штрафами с космическими суммами!
Соболев прошел вперед, но остановился посреди кабинета, доворачиваясь ко мне.
– Закройте дверь.
Так. Не дрожать. И пусть у меня на затылке волосы пришли в движение. А по спине табун мурашек промчался.
Сука. Два слова, а сколько в них власти!
Подчинился. Отрезал нас от любопытных ушей.
– Вы хотели со мной обсудить?..
– Дмитрий… – Евгений облокотился задницей на собственный стол, опираясь на него руками.
Типа хотел расположить к себе в такой а-ля неформальной обстановке? Херово получалось!
– Я так понимаю, ты прочитал мое письмо? – и снова на «ты». Вот только меня совершенно не радовало панибратство в подобном контексте.
– Гхм. Которое с приветом от службы безопасности?
– Именно.
– Могу сказать, что из них вышли бы отличные фотографы. Не там парни штаны просиживают. Папарацци – вот оно, призвание!
Мой сарказм и довольно нервная попытка отбрить «удар» вызвала в Соболеве лишь краткую ухмылку.
– Можешь им при встрече передать.
– Когда сегодня буду делать обход? – намекал на сбор подписей, прежде чем сдам пропуск. Ведь перед покиданием такой крупной корпорации придется засвидетельствовать визами в своей карте не только начальство, бухгалтерию, хозблок, но и безопасников.
Женя вздернул бровь.
– Ты так стремишься покинуть нас?
– А разве мой вызов на ковер не для обсуждения моего увольнения?..
Соболев поднял руку, почесав висок. Словно хотел покрутить пальцем, да вовремя передумал.
– Нет. Как сотрудник ты меня, пожалуй, устраиваешь. Да, не без издержек, но кто не делает ошибок? Тем более, не проработав и года. – Он сделал паузу. – Прошлая неделя – показатель. Ты можешь справляться с большим объемом цифр, аналитика проходит успешно, если апеллировать нужными коэффициентами и не забывать об обновлении данных. Так что… с моей стороны было бы весьма опрометчиво избавляться от финансиста, способного в одиночку тянуть нагрузку целого отдела.
Я малость выпал из реальности.
Простите, что?..
Видимо, моя «морда лица» сказала то, что не смог рот, потому что Евгений снова дернул губами в полуулыбке.
– Считай, это была своеобразная проверка. Перед повышением.
– П-простите?..
– Я повышаю тебя. С этой недели ты ведущий специалист отдела планирования, финансирования и отчетности в рамках развития и освоения инвестиционной программы.
Сказать, что я был шокирован, значило бы ничего не сказать.
– А… фото?..
– Я изъял их у наших бравых ребят из СБ. И напомнил им, что внерабочее время, особенно – посвященное досугу, не должно стать достоянием общественности. Мне все равно, чем занимаются мои работники вне офиса. Если это не влияет на качество работы. Если в начале прошлой недели ты просел, то к концу сумел выправиться. Думаю, это всего лишь вопрос времени, когда подобные задачи станут для тебя ежедневной рутиной, которую ты сможешь щелкать, как орешки. И без дополнительных вычислений. Я ведь не ошибаюсь, ты, просматривая массив данных, уже в уме представляешь примерный результат?
– Д-да… как же без этого?..
– И я об этом говорю. А вот они – указал большим пальцем, словно голосуя, в сторону стены – еще не дошли до такой степени осведомленности. Еще при приеме на работу я видел в тебе потенциал. Но дал время, чтобы ты освоился. Прежде чем бросаться во все тяжкие нужно успеть повариться во всем этом.
– Так… я не уволен?
Соболев вздохнул.
– Дмитрий… Викторович, – словно заставил себя перейти на официальное общение. – Сообщаю Вам, что в кадры уже отправлен приказ о Вашем повышении. Текущей датой. Вам необходимо будет ознакомиться с ним, проставив подпись. И изучить новые обязанности согласно штатному расписанию.
– Так а зачем была нужна фотография? – язык мой – враг мой. Но я действительно не мог понять, к чему все это. Если Соболь хотел меня повысить, зачем ему понадобилось, чтобы я решил открывать свой кирпичный завод, пока ждал участи?
– Хороший снимок, – он чуть прищурился. – Если не ошибаюсь, на нем был друг из «ЭльКрафта»? Тот, что указал на мой возраст?
– Евгений Романович, я…
Он поднял руку, останавливая.
– Личная жизнь сотрудников – их личное дело. Как и разговоры, если они не касаются коммерческой тайны. Вы ведь не обсуждали цифры?
– Нет.
– Только мою персону?
Отвел взгляд.
– Я всего лишь упомянул о начальстве, которое не дает спуска. Не вдавался в подробности.
– Значит, только мой характер? – Женя понятливо кивнул.
Я думал, что все, разговор закончен, но Соболев посчитал иначе.
– А что до внешности?.. Ее вы не обсуждали?
Вздрогнул. Увидел в Максе себя?.. Неужели догадался?..
– Слова моего приятеля задели Вас за живое?
Да. Лучшая защита – нападение! И полностью подписываюсь под этим определением. Понимал человек, когда заявлял подобное. Очень хорошо понимал.
Темная бровь Соболева поползла вверх.
Не ожидал? А получай!
– Если Вы намекаете на первые звоночки кризиса среднего возраста, могу разочаровать. Указание на мой возраст я предпочел пропустить мимо ушей. Ведь в вашей возрастной категории все «дяди», приближающиеся к отметке в сорок годиков, являются дряхлыми стариками.
Оу. Значит, все-таки задел.
Но что за «в вашей возрастной категории»? Намекает, что я еще сосунок?
– Мне давно не восемнадцать.
– Двадцать восемь, я знаю. Мне через два года – сорок.
Всего лишь?.. Я думал, он старше.
Заметив, как вытянулось мое лицо, Женя ухмыльнулся.
– О, неужели удивлены? Думал, о моем возрасте знает каждый. Информация не секретная.
– Выглядите старше.
Сказал и тут же пожалел о сказанном.
Как вообще наш разговор вырулил на вопросы кому сколько?
Не хватало еще перейти к темам ниже пояса. Чтобы тоже помериться.
Кстати, а какой он у него, интересно?.. Комплекция самого Евгения позволяла фантазии подогнать картинку крепкого длинного члена, широкого в обхвате, с красной головкой, что торчала бы из белоснежных трусов, не сдерживаемая при стояке.
Заставил себя не опускать взор до штанов Соболева. Чтобы уж не палиться конкретно.
– Возможно. – Не стал спорить биг босс, пристально наблюдая за мной. Как гепард за антилопой. – Разочарованы?
А вот теперь тон беседы явно свернул от официальной.
И я чувствовал, как внутри меня что-то сжалось. Потому как не хотел со следующим предложением вернуться к жгучему разочарованию. И желал продлить этот момент «парения», когда в воздухе зависла неопределенность.
– С чего бы? – все же не удержался, мой взгляд сместился с его лица, пропутешествовав по всей фигуре босса. – Вы выглядите достойно. А возраст – понятие довольно растяжимое. Особенно при применении в отношении мужчин.
Да, намекал на «с годами все лучше». И, судя по прищуру серо-голубых глаз, Евгений оценил «подкат».
Но это же просто комплимент коллеге. Да? Он расценит его таким образом?..
Типа, в ответочку за повышение. Этакое «спасибо».
Или все-таки чаша весов качнется к «Лазурному»?..
Соболев оттолкнулся от стола, выпрямляясь. Сделал шаг ко мне, но все-таки остановился на приличном расстоянии.
– Ну, если мы с нашими цифрами выяснили… предлагаю обсудить другие.
Мой мозг снова взялся за линейку. И начал припоминать, когда в последний раз предавался пацанским утехам, измеряя достоинство. Причем не только свое, но и партнера.
– Да?..
– Ваш оклад. – Опустил меня с небес на землю Соболев. – Прибавка в тридцать процентов. Это большие деньги, учитывая, как стремительно Вы поднялись по карьерной лестнице. Прошу количество купюр не обсуждать в коллективе. Пусть все и будут понимать, что новая должность не может не подкинуть дополнительный бонус в виде лишних тысяч.
– Я… понимаю. И буду держать язык за зубами.
– Я заметил, что вы тесно общаетесь с Марией и Екатериной. – Он сделал паузу и тряхнул головой. – Нет, ничего. Просто соблюдайте прописанные в договорах правила. Коммерческая тайна остается тайной. – Он повернулся ко мне спиной, проходя на собственное место, усаживаясь за стол. – Более не задерживаю. – Он взглянул на часы. – Планерка по расписанию. Подготовьте отчет по поставкам алкогольной продукции. Мне нужна аналитика за прошедший месяц по сравнению с предыдущим полугодием.
Я замер.
Это… что сейчас было?..
Что он хотел спросить, но передумал?..
Причем здесь Катя и Маша?..
– Будет сделано. – Решил поскорее ретироваться, да обмозговать произошедшее на безопасном расстоянии – вне пределов видимости босса.
Сел за свой компьютер, совершенно не видя, что изображено на экране.
Сердце зашлось в безумном ритме. Словно опомнившись, что только что получило дозу адреналина, не предназначенную для утра понедельника. И офисного планктона вроде меня.
Блядь. Почему за вопросом про коллег я хотел увидеть его интерес к моей личной жизни?.. Вдруг Соболев таким образом пытался понять, совсем ли я радужный или работающий на два фланга, как Руслан?..
Да и… чтобы эта информация ему дала?..